Ночь в одиноком октябре
Шёл октябрь 2017 года. В огромном здании из стекла и металла шёл какой-то бурный праздник. Люди с чёрными синяками под глазами и широкими улыбками на осунувшихся лицах поздравляли друг друга с окончанием долгой и тяжёлой работы. Наконец-то “Дженезис” будет запущен - продукт нового века с непревзойдённой скоростью обработки информации, который позволит объединить в одну огромную систему все существующие на планете электронные устройства.
Но не все радовались одинаково. Нарушая все правила безопасности, группа избранных предавалась празднику и обливала стены холодной серверной комнаты шампанским. Присмотревшись, можно было заметить некоторые странности в этой группе. У одного человека из черепа шла направленная вперёд антенна, у некоторых были татуировки с рисунками сложных схем, третьи несли свои массивные или же наоборот истощённые тела в лёгких экзоскелетах.
— За “Дженезис”! - Поднял тост человек с неестественной мимикой, в зеркальных очках, которые, казалось, вгрызались в плоть скул.
— За “Дженезис”! - Откликнулись в один голос остальные.
— Осталось два часа до запуска. Наш проект скоро будет запущен, осознает себя, и направит развитие этой проклятой Богом планеты в нужное русло. Надеюсь, мы ещё сможем это увидеть… Хотелось бы узнать, чьи ставки оправдаются. - раздался механический голос из кресла с системой полного цикла жизнеобеспечения. Сидевший там скрюченный человек по всем признакам должен был быть уже мёртв, однако фанатично блестевшие глаза выдавали его чудовищную волю, которая поддерживала его гораздо сильнее, чем искусственное сердце, мерно сокращающееся снаружи тела в переплетении проводов, шлангов и мониторов.
— Всеобщее уничтожение! - Поднял бокал киборг с искусственными руками, одетыми поверх маленьких, словно детских конечностей.
— Глобальная кибернетизация! - Прищурился толстяк в экзоскелете с вяло щевелящимися щупальцами.
— Эволюция. - Резюмировал человек в массивном шлеме дополненной реальности, не переставая что-то набирать на незримой клавиатуре.
Да, это часть специального конструкторского бюро “Омега-28” праздновала совсем иное событие. Некоторые ещё вели какую-то лихорадочную подготовку, однако большая часть уже предалась несвойственной им праздности. В конце концов, возможно, больше такого шанса для homo sapiens и более продвинутых кибернетических видов уже не будет.
Несколько выделялся из компании человек, который что-то рисовал на классической маркерной доске. Какая-то сложная схема или диаграмма… Кто его разберёт. Помимо его странного занятия, так же удивляло то, что из его левой штанины торчал простой механический протез с пружинящим основанием, а к доске была прислонена трость, на которую с недоумением поглядывали некоторые из компании. Неужели нельзя было позволить себе что-то более технологичное и менее архаичное? Вместе с этим, он не выглядел жалким калекой… Сложно описать это казалось бы контрастное впечатление красоты и величия. Каждый его жест был гармоничен и рационален, а когда он говорил, то многие замирали от какого-то странного чувства. Хотя возможно, что дело в химических феромонах, внутренней механизации и пластических операциях. Каждый имеет право на свои причуды, и его право было твёрже, чем у многих присутствовавших.
— Минуту внимания! - человек в зеркальных очках постучал себя по грудной клетке с отчётливым металлическим звоном. - Этот тост я хочу поднять за человека, без которого нынешнее состояние проекта было бы невозможно. За того, кто принёс нам бесценный подарок, который мы со сих пор не смогли в полной мере понять и оценить. Джон, может быть, на пороге запуска ты всё же откроешь нам тайну своего микропроцессора? - Зеркальные очки почти вплотную приблизились к лицу человека, который уже отошёл от доски, опираясь на трость.
— Если бы я её только знал… - с грустной полуулыбкой ответил Джон, не смущаясь и не отводя глаз от своего отражения.
— Ха! Таинственный, как всегда. Итак, тост за человека, чей “чёрный ящик” с чудовищной мощностью обработки информации уделал все наши дата центры, вместе взятые! За Джона! - Бокалы зазвенели друг о друга, а зеркальноликий приблизился ещё немного, и прошептал прямо в ухо: “Джон, я же всё понимаю. Скажи честно, какой это год? 2020? 2040? Хотя бы интервал?” - но лишь лёгкое покачивание головы было ему ответом. Затем последовало крепкое рукопожатие, от которого Джона немного передёрнуло. “Это последний раз, когда я вынужден терпеть этот холод” - с удовлетворением подумал он.
Джон отошёл от компании и посмотрел вниз сквозь панорамные пуленепробиваемые окна. На парковке собралась какая-то толпа - обычное дело, люди постоянно против чего-то протестуют, тем более против высокотехнологичной корпорации. Однако в этот раз Джон чувствовал лёгкую дрожь, прошедшую сквозь затылок. Это были не обычные экологи. Пора было приступать. Он прошёл сквозь толпу по прямой, люди почему-то инстинктивно расступались перед ним, даже не осознавая этого.
Рисунок был готов, и Джон вынул из кармана небольшой костяной гребень. Память высокородного беспощадно крепка, и за секунды перед его глазами промелькнули годы образов…
…Маленькая девочка, только осознавшая себя как одну из их рода, узревшая недоступный смертным мир, с восхищением смотрит на отца в сияющих доспехах с протравленным изображением сжимающей молот руки…
…Девушка сказочной красоты расчёсывает свои длинные золотые волосы костяным гребнем матери, рассказывая отцу о том, как ищет и воспитывает тех, кто достоин стоять на последнем рубеже. Изящный обруч на её голове заходит прямо в слуховые каналы, являясь органичной частью её организма…
…Смятое окровавленное тело, которое он прижимает к себе в вонючем заваленном разрубленными телами притоне, снова и снова перебирая грязные волосы, которые уже никогда не будут блестеть золотом…
С громким хрустом гребень переломился в руках, оставляя после себя свежий аромат озона и теплоту, бегущую по пальца Джона. Он вдохнул и впитал его, а затем резким движением воткнул свою трость в центр рисунка, высвобождая заготовленную магию.
В зале мгновенно воцарилась тишина и заметно потемнело. Стало видно огромные пласты плесени вдоль стен. За окном перед потрясёнными зрителями бесшумно пролетел мусорный пакет с щупальцами и огромным зубастым ртом.
Затем послышался хрип. Больше половины зала схватилось за сердца, лёгкие и остальные искусственные органы, которые просто не работали по правилам этого мира.
Джон развернулся лёгким грациозным пируэтом, попутно выдёргивая трость… То есть, блестящую шпагу с кованым эфесом в виде сплавленных шестерней.
“Добро пожаловать в Грезу. Вы недостойны этого, и не осознаете честь узреть одного из последних благородных Ши дома Дугаль, но… Отправить вас в Грезу, напоив шампанским с растолчёнными в пыль Осколками, было проще всего… Чтобы уничтожить.” - Джона было не узнать. Да и странно называть стандартным американским именем существо божественной красоты со светящимися голубыми глазами. На нём были лёгкие доспехи, а вместо протеза нога продолжалась острым широким клинком. Он наклонил голову и вызвал в себе боль последних столетий, горечь и позор непрерывных поражений, которые преследовали его после ухода из Аркадии. А за ошеломительной болью пришёл гнев, буквально вспыхнув вокруг его головы синим огненным нимбом. Рыцарь развернулся на месте, высекая из пола сноп искр, и стремительно ринулся в толпу. За дальнейшим нельзя было проследить человеческим глазом - бледная размытая тень кидалась от одного врага к другому, вращалась и резала, протыкала и отрубала, без тени сомнений и жалости. Никто в зале не был готов к этому, хотя некоторые постарались оказать сопротивление, тайники их тел вскрывались, выкидывая смертоносное оружие… Которое не работало по правилам этого мира. Рыцарь не оставил им шансов честного боя, это была просто мясорубка.
Спустя менее, чем минуту, зал был завален телами. Рыцарь остановился и огляделся. Его белоснежные волосы остались в идеальном порядке, как и доспехи, которые были чисты от крови, забрызгавшей и залившей всё вокруг багровыми лужами. Рыцарь выдохнул, и нимб вокруг его головы погас.
Но времени медлить не было. Где-то в здании раздался протяжный вой, и на дверь обрушился удар. Дверь представляла собой люк из полуметра сверхпрочного сплава, который бы защитил от ядерного взрыва - но рыцарь знал, что это не остановит названных гостей. Через мгновение раздался громкий, сводящий с ума скрежет, словно огромные чудовищные когти разрывали сталь. И рыцарь знал, что сравнение как нельзя более верно.
Он подошёл к стенду, на котором под стеклянным кубом стояло сердце системы - его микропроцессор. Вернее, маленький кусочек разрушенных Врат, через которые Ши сбежали из Аркадии. Сотни лет он считал это напоминанием о позоре, который не смыть никакими деяниями и кровью. Но теперь он обратит всю мощь человеческих технологий и всю их грязную энергию в чистую магию.
Рыцарь аккуратно снял защитный куб и протянул руку к микропроцессору. Металл, которому не было земных аналогов, признал руку мастера и расступился, обнажая настоящее сердце устройства - маленький кусочек серебра с небольшим фрагментом бесконечно тонкой и искусной резьбы. Оставалось только запустить его…
Пока рыцарь зачарованно смотрел на осколок своего прошлого, паралитик на кресле приоткрыл глаза. Его и без того едва живое состояние сыграло ему на руку - он не пил шампанского, и просто притворился мёртвым, когда увидел, что все вокруг начали погибать без всяких видимых причин. Единственный оставшийся рабочим палец настучал нужную комбинацию на сенсоре, и кресло выплюнуло в зал гранату.
Рыцарь начал поворачиваться к креслу, но он был уже не так быстр, и не успевал, не успевал ничего сделать…
Пуленепробиваемое стекло разлетелось осколками, когда массивная тень ворвалась в комнату и накрыла гранату. Спустя секунду она вспучилась, и из под неё брызнуло ярко-зелёной жижей.
Рыцарь неспешно подошёл и одним отточенным движением отрубил голову последнему выжившему. Затем склонился над умирающей химерой. Он помнил её изящным соколом со стальными когтями. Теперь же покорёженное облысевшее создание скорее напоминало летучую мышь, зловонные клочки плоти свешивались с удлинённого беззубого черепа, а вместо ног на полу тихо трепыхались колёса со стёртой резиной. “Ты будешь последней жертвой этого мира. Не грусти, скоро мы увидимся в глубине Грёзы”. - сказал рыцарь, надеясь, что голос не выдаст его лжи. Он прижал к себе химеру, пока последние крохи магии не утекли из неё вместе с толчками зелёной крови.
Затем он оглянулся на люк, на внутренней стороне которого уже начали проступать борозды, и вернулся к микропроцессору. Здесь Осколков и Искусства было недостаточно. Требовалась изначальная магия в своём чистейшем виде. А её осталось не так много… Например, в нём самом. Рыцарь встряхнул клинок, развёл руки в стороны, а затем стремительным движением пронзил ладонь шпагой. Затем вынул её, и поднёс руку к устройству. Кровь медленно закапала, с шипением испаряясь на поверхности серебра. Это было ссадиной, а не ранением, но у рыцаря подогнулись колени. Он отдавал гораздо больше, чем просто кровь. Серебро начало слабо светиться…
Где-то на окраинах города бомж в красной бейсболке поднял голову от своей скромной трапезы - волосатой человеческой ноги. Его помятое лицо вызывало крайнюю степень удивления. Затем он улыбнулся огромными острыми жёлтыми зубами.
В канализации пробежала серая тень, и прильнула к сливной решётке. Глаза слепо прищурились, и случайных прохожий отпрянул, услышав из под земли тихий взволнованный шёпот.
Механик одним движением выкатился из-под автомобиля и выдал удивлённую тираду такого мата, что на соседних деревьях пожухли листья, а автомобиль завёлся сам по себе.
Вообще много странного случилось в городе. Трудолюбивый повар впервые за много лет пересолил суп. Из зоопарка сбежало несколько кенгуру - свидетели рассказывали про то, что они бежали прыжками десятиметровой высоты… Известный музыкант в середине концерта внезапно заплакал и сыграл неизвестную песню, которую никто не запомнил, но у всех зрителей осталось впечатление чего-то безвозвратно утерянного… Говорят, это было причиной странных массовых самоубийств на следующей неделе…
Люк с жалобным визгом проломился внутрь, и в зал ворвались огромные твари, похожие на помесь волка и человека из вашего самого жутко кошмара. Но они недоуменно остановились, принюхиваясь и качая мордами. В помещении были одни мертвецы, и единственный, кто умер не насильственной смертью, был юноша с счастливой улыбкой на лице, склонившийся над ярко сияющим предметом. Гару ринулись к потенциальной опасности, но резкая вспышка света остановила их и отбросила назад.
По всему миру последняя великая магия объединяла сети, клепая из них величайшую машину, когда либо сотворённую домом Дугаль. Оптоволоконные сети горели под напряжением чистой магии, протекающей через них и меняющее их на нечто, неподвластное пониманию смертных. Электростанции останавливались, когда производимое ими электричество высасывалось подчистую, вместе с тем, что было необходимо для самой их работы. Вся энергия собиралась в одну точку над небоскрёбом огромной сверкающей сферой. Чтобы описать процесс, понадобились бы века, но заняло это несколько минут, по прошествии которых сфера разрядилась о землю ослепляющей молнией всех цветов радуги, и на этом месте возникли огромные Серебряные Врата.
Рыцарь уже ушёл слишком далеко, чтобы увидеть, как через врата в этот мир начали осторожно проходить разные существа. Огромные, маленькие, и обычного человеческого размера. Лица одних были примером совершенной красоты, в повадках других сквозили звериные ужимки, третьи плотоядно ухмылялись, озираясь на замерших в ужасе людей. Слава Грезе, что Рыцарь не видел, как они входили, сутулясь, одетые в звериные шкуры или обломки старинных доспехов. Один из них, видимо главный, судя по помятому рыцарскому шлему без забрала, махнул вперёд дубиной, и громко приказал: “Ыыгрх!”